Читать книгу "Не здесь и не сейчас. Роман - Сергей Новиков"

По дороге к гостинице ребята сделали ещё одно неприятное открытие: давешние «коммерсанты» их пасут, причём, делают это демонстративно. После слежки им стало ясно, что через день-другой они из незадачливых снабженцев превратятся в заложников, за которых бандиты требуют выкуп, причём, выкуп их сидящие на мели компаньоны заплатить не смогут.

Из взятой бандитами под наблюдение гостиницы они ушли через кухню ресторана — любвеобильный Гоша в первый же день очаровал нескольких официанток, одна из которых и вывела их к служебному входу во внутреннем дворе гостиницы. Бежать пришлось налегке. Сумки и верхнюю одежду ребята оставили в номере, чтобы не вызвать подозрений у бандитов, дежуривших на этаже.

На вокзале им посчастливилось купить билеты в общий вагон. Ни номера поезда, ни, тем более, номера вагона в билетах указано не было. Кассир туманно пояснила: «посадка в общий вагон осуществляется по факту наличия мест». Через час к перрону подполз подходящий поезд, и они, моментально сориентировавшись, вместе с толпой остальных пассажиров пошли на приступ. Лёгкий Гоша пролез в тамбур по головам, а Макс сумел ввернуться в толпу у самых дверей, после чего достаточно было просто держаться на ногах и прикрывать локтями рёбра — людская масса просто выдавила его в тамбур как пасту из тюбика. В вагоне они заняли две «третьих» (то есть багажных) полки, и с облегчением выдохнули. По сравнению с тем, чего они избежали, и оставленная в гостинице одежда, и предстоящие им сутки без еды (после покупки билетов у них не осталось ни копейки), казались сущим пустяком.

12

Дома Майкл с Васильевым, не дослушав сагу о чудесном спасении, сообщили командированным о запланированном на сегодня общем собрании.

— Дела очень хреновые, — сказал Майкл, — надо что-то решать.

Собрание проходило в общежитии РГФ — вхожий в студенческий профком Васильев взял ключи от временно пустующей комнаты. Присутствовали десять концессионеров из двенадцати. Майкл сухо изложил цифры: на днях он отдаёт 400 тысяч рублей в виде ежемесячных процентов, после чего активы составят 100 тысяч рублей, а пассив — 1 миллион рублей.

— Чтобы через месяц отбить хотя бы очередные проценты нам при таких оборотных средствах надо успеть оставшуюся сотню прокрутить четыре раза, причём, прибыль с каждой сделки должна быть не меньше ста процентов. Думаю, всем ясно, что это нереально. Чтобы вырулить, нужны две вещи: деньги и выгодный товар. Предлагаю начать обсуждение с денег. Требуется минимум пол-лимона, а лучше лимон. У кого какие предложения?

Бизнесмены хмуро молчали. Один сказал:

— Не, ну откуда. Были бы они, так не вопрос. Но ведь нету. Не квартиру же родительскую продавать.

— Или в Москву ехать, в сквере у Большого среди пидоров жопой торговать, — хихикнул другой.

Читавший книгу Васильев поднял голову и внимательно посмотрел на каждого из собравшихся. Некоторые отводили глаза, другие вызывающе усмехались.

— А я вот что скажу, — медленно закипая, начал Васильев. — Не жили богато — нехуй начинать! Короче. Кто не готов завтра принести хотя бы десятку — все свободны. И никто никому ничего не должен. С долгами сами разберёмся, без этих, блядь, смехуёчков.

Участники собрания поняли Васильева правильно и хмуро потянулись к выходу. В дверях Макс замялся, решая, идти ли ему за теми, у кого нет десятки, или же остаться, чтоб выяснить, не может ли он ещё как-то пригодиться. Незаметно для остальных Майкл потянул его за рукав.

— А ты-то, блин, куда собрался? — вполголоса пробурчал он и закрыл дверь.

— Майкл тут в Москве одну тему нарыл, — сказал Васильев, отложив, наконец, книгу, — очень крутая тема. Советская тушёнка из стратегического запаса, французские бройлеры «Дукс» и канадские свиные окорока глубокой заморозки. У всего товара срок годности скоро заканчивается, поэтому его сейчас реализуют через хладокомбинаты. Холодильники государственные, им чтоб цену на копейку поднять, три месяца бумажки согласовывать надо. Сейчас по накладным с холодильника одна банка тушёнки, 525 граммов натурального мяса, 117 рублей стоит, прикинь? А у нас тут «Икар» по 330 грамм, говно это итальянское магазины по 900 рублей продают. Майкл на тему через каких-то посредников вышел, бывших комитетчиков, если не свистят. Странные, кстати, люди. Вместо того чтоб товар вывезти и со своего склада продавать, они зачем-то холодильник светят. И документы оттуда, и забирать будем там. Только платим посредникам. Хотя, может, людям просто в лом этим заниматься, им и разовых сделок хватает, ладно, неважно, короче. Потом, как на месте осмотримся, попробуем сами на холодильнике брать. Но даже если без посредников не получится, всё равно прибыль будет процентов 200–250.

— А деньги? — спросил в очередной раз ошарашенный собственным везением Макс. — И это, зачем вам я? Я ведь десятку, про которую Саша говорил, завтра не принесу.

— А деньги Васильев сам вчера подогнал, — отреагировал Майкл на первый вопрос. — Взял у одной скромной тетёньки из советской торговли два лимона всего под 20 процентов в месяц.

— Ну, а я? В смысле, я зачем?

— Да хорош уже сиротствовать-то, — снова вступил Васильев. — А то типа ты не в курсе, что по колбасе с магазинами завязаться только у тебя получилось. Остальные её только мыть да жрать были горазды. Так что ты затем, что продавать будешь.

13

Ближе к ночи с холодильника позвонил Васильев и сообщил, что завтра кроме тысячи коробок тушёнки и пяти тонн халварина[56] к ней в нагрузку, им отдают ещё 7 тонн бройлеров, которые идут в пакете с 10-ю тоннами дорогих немецких макарон. Для вывоза незапланированного товара требовались дополнительные грузовики. Пробегая глазами объявления в «Ярмарке», Максим споткнулся о знакомый телефонный номер. «Откуда я его знаю? Наверняка какая-то девушка, но какая именно? И где я мог узнать её номер, и почему его помню?», — заинтересовался он и решил набрать, чтоб всё это выяснить. Но, как и было обещано в объявлении, ответила ему не прекрасная незнакомка, а хозяин фуры грузоподъёмностью 12 тонн нетто. Макс договорился с ним на 5 утра, повесил трубку, и в этот момент зрительная память воспроизвела билет на междугородний автобус с записанным на нём телефоном, который отличался от номера перевозчика только первой цифрой.

«Точно, у водилы 4, а у неё 9. Кажется, Таня, да, Таня, теперь вспомнил — познакомились прошлой осенью, в центральной булочной, ручка у меня была, а из бумаги нашёлся только билет, я тогда в больнице лежал и с выходных от родителей приехал. Блондинка, стройненькая, симпатичная, но не то, чтоб просто улёт и влюбиться без памяти, а типа домашняя такая. Звонил два раза и оба раза ни о чём, говорила приветливо, но ни о чём, гулять или в кино отказалась, а больше мне и позвать было некуда, не к Марату же на квартиру, разозлился, обиделся, билет с её номером выбросил», — пронеслось в голове, и он обрадовался: «Надо же, как вовремя вспомнилось, а то уже самому смешно по выходным в библиотеку ходить, чтоб с приличной девушкой познакомиться. Может, хоть здесь повезёт. Как временный вариант она очень даже потянет».